Москва-Тверь-Бежецк-Весьегонск и обратно 07.02.2020
Все, кто занимается благотворительностью, так или иначе знают своих подопечных. У «Доброворота» благотворительность не адресная, а «оптовая», если так можно сказать. Мы часто не знаем в лицо каждого благополучателя. Такова особенность нашей работы. Но рано или поздно наступает момент, когда нужно посмотреть в глаза противоположной стороне.
Сортировка
Однажды на склад Доброворота пришла на «экскурсию» девушка, которая выросла в маленьком провинциальном городе. В тот день мы занимались сортировкой одежды и распределением её на разные «фракции». У нас на складе семь основных, которые дробятся потом на более мелкие:
- «хвосты» – отходы (мусор, то, что не переработать и не пристроить);
- вторсырьё (пакеты, макулатура, металл и прочие полезные фракции) для сдачи в переработку;
- переработка текстиля (разволокнение, капроновые колготки, негодная обувь и др);
- материалы для рукоделия (ткани, пуговицы, тюль, драные джинсы и тд. и тп.);
- одежда и обувь для бездомных;
- благотворительность (для регионов и для учреждений под заказ);
- одежда для продажи.
Глядя, как детские колготки летят в гору текстиля для переработки, наша знакомая уточнила – «А куда пойдут эти вещи?» «В переработку» – сказали мы. «Да вы что! В нашей деревне за такие колготки могут душу продать!» — ответила она.
У нас, конечно, есть довольно чёткие критерии того, что мы отправляем в благотворительность, а что – в переработку. Но эти слова заставили меня задуматься о том, а кому же, собственно, мы помогаем? Кто эти люди, как они живут, почему нуждаются в помощи? И на самом ли деле им нужны вот такие детские колготки?
Мы совершенно не хотим, чтобы после этого текста начался вой про то «как всё плохо» и прочие либеральные причитания. Бедность есть. Она объективна. И даже на высшем уровне признают, что в нашей стране на уровне бедности живут от 13 до 20% людей. Многие из них, вероятно, асоциальны. А кто-то просто оказался жертвой обстоятельств и психологических проблем. Судить их или кого-то ещё – не наше дело. Мы делаем своё! И вот почему:
Мы знаем, что у семей с низкими доходами, траты на одежду составляют до 40% от семейного бюджета. И если мы просто поможем им с одеждой, то, по сути, добавим эти 40% к их семейному бюджету. А это очень немало! Поэтому мы делаем то, что делаем: собираем одежду у тех, кому она стала не нужна и отправляем её тем, кому она необходима.
После года работы нам захотелось посмотреть – кто эти люди, которым мы отправляем одежду, где и как они живут и как наша помощь помогает им.
И вот, загрузив около трёх тонн одежды, средств реабилитации, памперсов и других нужных вещей мы, вместе с командой МОО «Метелица» отправились в длинный путь по маршруту…
Туда…
От Москвы до Твери – 180 км. От Твери до Бежецка – больше 130. От Бежецка до Весьегонска – ещё 120. В общей сложность с заездами во все точки – почти 500 км в один конец. Поездка туда и обратно – 1000 км – почти сутки. Загрузка в семь утра и в дорогу…
Трасса, метёт метель, вереницы грейдеров расчищают перед нами дорогу и сыплют песок. Нас ждут и нам помогают…
… На месте, в Бежецке, ждут волонтёры – четверо крепких студентов местного колледжа. Машину разгрузили за 15 минут. А после разгрузки – сразу в колледж, на занятия!
…В Бежецке работает чудесный человек: Валерий Васильевич Прокофьев – помощник уполномоченного по правам человека в Тверской области. У него много планов. Один из них — объединить усилия государственных органов и некоммерческих организаций, чтобы помогать небогатым семьям и другим нуждающимся. Именно по его инициативе «Метелица» и «Доброворот» привозят в город одежду, которую на месте распределяют среди многодетных семей, одиноких мам и пенсионеров.
— «Мы вот сюда в спортивный зал принесём столы и стулья, наши волонтёры (студенты колледжа) одежду разложат и мамочки придут, будут выбирать. Всё разберут«.
– «А что если какая-то одежда не подойдёт или не понравится?» – это мы переживаем, что вдруг что-то пойдёт не так.
– «Всё подходит, всё разбирают. В крайнем случае, если что-то осталось, то приходят деревенские бабушки и говорят: «Я возьму эту кофту, у меня дырка в сарае – заткну, чтоб не дуло.«
– «А три тонны, что мы привезли – насколько хватит?»
– «До марта раздадим, потом можно снова привезти! А вот вы в прошлом году привозили вещи – там было столько школьной формы – все были рады! А ещё там были такие классные рюкзаки и мешки для сменки – их все разобрали и ещё просили – они всем нужны!«
Та школьная форма, портфели, мешки для сменки и много ещё чего – это вещи, что мы собирали в конце прошлого учебного года по школам в Москве. Это вещи, которые дети в школе теряют, родители не ищут, а школьная администрация – выбрасывает в конце каждого учебного года сотнями килограммов. Мы решили, что это неправильно: вывезли эту одежду из нескольких школ, постирали-почистили, сложили в коробки и отправили в Бежецк. И оказались правы!
«Я живу в съёмной комнате, плачу за неё 5 000, 4 000 отправляю маме в деревню. Зарплата у меня – 17 000. Денег не хватает. А хочется, чтобы сын в школу ходил нарядным и опрятным. Спасибо вам, что вы привезли нам вещи к первому сентября!«
Глава Бежецкого района
Игорь Анатольевич Павлов человек в районе новый. Должность принял только в ноябре. Проблем много, задач много. Главные задачи на первое время: медицина и мусор. ))) Главная проблема, как не странно – не деньги. «Деньги есть – говорит он – проблема в людях, которые ничего не хотят менять к лучшему».
Это он, конечно, не про жителей, а про руководителей разного уровня, про мелких чиновников. Не всё от денег зависит, нужно, чтобы люди хотели что-то менять. А выйти за привычные рамки не все могут, не все хотят. Описывать всё, о чём мы говорили – невозможно. Люди могут исправиться. Мы надеемся, что это произойдёт. Но глава строг – «Будем заставлять работать, а не захотят – будем менять людей, увольнять!«
Мне вспомнились «Записки молодого врача»: «Я буду бороться с этой тмутараканью…«
Бежецк-Весьегонск
А нам нужно ехать дальше, в сторону Рыбинского водохранилища, в Весьегонск. На выезде из Бежецка – большой, новый, современный, красивый завод лакокрасочных материалов, рядом идёт новое строительство. Чуть дальше – ещё один завод работает. Кто-то активно инвестирует в город. И это значит, что будет работа, будут изменения к лучшему. Нужно только немного помочь его жителям и руководству, которое хочет что-то активно менять…
По дороге в Весьегонск рассуждаем о том, почему в Тверской области всё вот так. Да потому, что это «где-то между Ленинградом и Москвой». Когда-то это была богатая, процветающая волость. Через неё шли обозы с рыбой, пушниной и другими богатствами. В Бежецке хорошо сохранились богатые купеческие дома – колонны, кариатиды, лепные рога изобилия, атланты – полный набор зажиточной жизни. Но сначала тут прокатилась революция, а потом – война…
Немного истории
По данным Калининской областной комиссии по установлению и расследованию злодеяний, совершенных на территории области немецко-фашистскими захватчиками, области был нанесен ущерб на сумму более 26 миллиардов рублей в довоенных ценах. Было разрушено, сожжено или уничтожено 705 пром. предприятий, имущество 80 МТС и МТМ, 20 совхозов, 5 тысяч колхозов, 575 учреждений здравоохранения, 1394 школы, 122 дошкольных учреждения, 236 клубов и театров, 14 музеев, 23 библиотеки.
Были полностью разрушены города Калинин (Тверь), Ржев, Старица, Торжок, поселки Погорелое Городище, Селижарово. С лица земли были стерты и уже не восстановлены 166 деревень в Зубцовском, 147 – в Оленинском и многие-многие населенные пункты в других районах, по которым даже нет точных данных. Только в Ржевском районе более 100 деревень пережили трагедию белорусской Хатыни: были дотла сожжены фашистами вместе с жителями.
Более 270 тысяч ушедших на фронт уроженцев Калининской области не вернулись с полей сражений.
Истребление фашистами местного населения вообще невозможно посчитать. Перед войной (по переписи 1939 года) в области проживало 2,5 млн человек. После войны земля обезлюдела. Известно, что перед войной в Твери (г. Калинин) проживало 55 тыс. жителей, а к моменту освобождения осталось всего 362 человека…
По дороге то и дело попадаются деревни. Разрушенные церкви (возможно вообще с военных времён). Ощущение запустения и заброшенности. НО! Дорога — хорошая, даже отличная! Её активно чистят (нам постоянно попадались трактора, грейдеры и целые караваны техники для уборки снега), вся дорога посыпана песком, несмотря на снегопад. А где есть дороги, туда могут приехать люди. Хотя, конечно, и уехать могут. Но и вернуться могут тоже.
Весьегонск
Город Весьегонск стоит на берегу Рыбинского водохранилища. Город выглядит крепким, даже ухоженным. Да, после 18-00 общепит уже не работает, но дороги или почищены или укатаны в крепкий «зимник». Но время к ночи, а нам ещё в обратный путь.
…В Весьегонске есть социальный приют. Там тоже нужна одежда. А ещё просили гостинцы, канцтовары, разные бытовые мелочи. Туда мы подбирали кое-что и под конкретного человека. Писать про это нельзя. В этой судьбе – много боли, психологических проблем, жестокости и несправедливости. Но ещё больше – жажды к жизни и веры в людей, которые помогут. И мы помогаем. Пол-багажника гостинцев, одежды и ещё всего разного, нужного и важного «Метелица и «Доброворот» передали тем, кто просил и весь день ждал нас.
….и обратно
Выезжаем из Весьегонска в полной темноте. Но дорога, как говорили выше – хорошая, почищенная и посыпанная песком. Метель закончилась, ярко светит Юпитер – то прямо по курсу, то чуть правее. Радио и интернет почти не ловят…
Но что это? В деревне, которая по дороге «туда» показалась заброшенной, горят окна в домах: один, второй, третий и ещё, и ещё… А во дворах стоят трактора и машины, люди вернулись с работы и кто-то лопатой чистит дорожки перед домом…. И вдруг – крест над церковью подсвечен и виден на фоне неба – значит и церкви восстанавливают, значит есть и те, кто в эту церковь ходит! И новые дорожные знаки, возвращая нам свет, ярко горят в ночи, и большой трактор продолжает упорно чистить обочину и посыпать дорогу песком ради тех, кто здесь живёт и работает…
Первый раз за день мы поели только в Твери, часов в 10 вечера. Местная тверская сеть ресторанов быстрого питания – Чикен-Хаус – работает 24 часа в сутки. Фаст-фуд, конечно, но со своей особенной идеологией. Почитайте про это на их сайте, если это интересно. Мы специально ехали сюда, а не в какую-нибудь американскую забегаловку. Вкусно, чисто, уютно, бюджетно. Те, кто строит эту сеть – тоже герои нашего времени: продукты произведены в России, свои технологии, идеология.
Теперь – в Москву! Домой… «Доброворот» и «Метелица» вернутся сюда, в Тверскую область, через пару месяцев. Мы вернёмся, чтобы увидеть тех, кому мы помогаем и убедиться, что что-то, пусть не быстро, но меняется к лучшему.
Текст: Наталья Розина
Фото: Антон Мильков
При поддержке Фонда Президентских грантов, а так же благодаря помощи Комитета общественных связей г. Москва и Гранту Мэра.